- В наше время месть и справедливость зачастую неотличимы друг от друга. Особенно, когда те, кто должен не допускать их слияния, умывают руки, - Марк добивался изгнания предателей, а в итоге сам едва не стал им в глазах народа Рима - одним богам ведомо, на какие голоса в его отсутствие поёт сенат. Вряд ли сочиняет хвалебные оды. - Кто сейчас занимает должность консулов? Ты знаком с ними?
- Я чувствую себя последним глупцом, который наделал кучу ошибок и позволил загнать себя в угол только потому, что не сумел правильно оценить ситуацию и распорядиться с умом той силой, что держал тогда в руках, - Антония переполняли сожаления, но знать грядущее совсем не то же, что суметь изменить его.
- С точки зрения политики - стоило идти до конца, - согласилась гречанка. Делясь занимавшими его мыслями, Марк не ожидал утешительного поглаживания по голове, да и Зена отнюдь не была человеком, способным на это. По-воински суровая прямота предполагала реакцию в духе той правды, что колет один глаз, зато открывает пошире другой, помогая объективно взглянуть на положение вещей и найти в нем новые возможности. - Но с человеческой точки зрения законы потому и выворачиваются наизнанку, что каждый обладающий властью спешит с их помощью переделать мир под себя. Мы люди, не звери, не островные дикари. Мы гордимся своими цивилизациями и тем, как далеко они распространились. Это не было бы возможным без чести и верности принципам. У тебя, Марк, они есть. И благодаря таким римлянам, как ты, Рим существует до сих пор. Брут и Кассий могли сбежать после убийства Цезаря - что сделали бы разумные люди - но предпочли играть с Судьбами, вставляя тебе палки в колёса, а после - отравив Клеопатру. Она была близка с Цезарем, вряд ли бы ей сохранили жизнь, - подумав, произнесла Зена, глядя в темные воды Нила, ленивые и сонные. - В самом Египте полно недовольных этим союзом, вопрос времени - кто успел бы раньше: свои или чужие. Мы сделали всё, что могли. И сделали наилучшим образом.
- Ты — лучшее, что произошло в моей жизни за очень-очень долгое время. Наша встреча была даром небес, чудом, которое, мне кажется, я совсем не заслуживаю, - Антоний накрыл её ладонь своей, и Зена, обхватив его руку, поднесла к губам и поцеловала.
- И я не заслуживаю, как мне кажется. К счастью, высшие силы решили иначе. А, может, вознаградили за восстановленную справедливость - вот и не верь, что хорошие поступки воздаются сторицей, - женщина улыбнулась. - Ты - моё счастье, Марк. Не рискуй так больше собой. Хотя бы до конца плавания.
- Я и сам подумывал о чем-то подобном, - выслушав предложение о триумфальном возвращении в Рим, ответил Антоний. - Меня останавливали две мысли.
- Какие?
- Если я приведу легионы в Италию, а сенат и наш друг Октавиан упрутся рогом и все переговоры провалятся, то я уже не смогу отступить. Мне придётся идти до конца. Конечно, с десятью легионами Рим я возьму... И рано или поздно закончу так же, как и Цезарь. Не то чтобы меня так уж сильно пугала подобная перспектива, в конце концов, все мы смертны, но я совсем не уверен, что оно того стоит.
- А вторая мысль?
- Именно это планировали Кассий и Брут. И если я сейчас поступлю так же... То чем тогда я лучше?
- Речь не идет о том, кто лучше. Ты умнее и опытнее. И ты в первую очередь хочешь блага Риму, а не ищешь личной выгоды, как два наших друга. Безусловно, римляне не обрадуются, если переговоры провалятся и снова начнется гражданская война, но, сдаётся мне, удивления она не вызовет. Когда умирает сильный лидер, между его преемниками начинается раздел влияния - так было всегда. Будучи другом и сподвижником Цезаря, ты сможешь продолжить его начинания. А вот сможет ли Октавиан - большой вопрос. Смерть уже приходила за тобой, но отступила - это ли не знак, что твой земной путь не завершен и боги ждут от тебя чего-то ещё? Возможно, именно этого? Так или иначе, иного способа восстановить твоё имя и обеспечить будущее твоему сыну я пока не вижу. А время не на нашей стороне.
- Дело сейчас не только в моем добром имени, право, только ради него я не стал бы сражаться. Но я буду сражаться за моих людей. Они верят в меня! - воскликнул римлянин. - Поклявшись мне в верности, они доверили мне свои жизни и судьбы. И если я сейчас пошлю все в Тартар и сбегу... То мои солдаты, те, кто был со мной в Галлии, никогда не смогут вернуться домой, в глазах Рима они преступники только потому, что всё это время исполняли мои приказы!
- И это тоже, да. Выходит, выбора у нас нет. Надо поговорить с Арсиноей после коронации - вдруг она не согласится, а мы уже всё распланировали...

До Гелиополиса добрались без приключений, не считая проигранной битвы с жарой и навязчивой речной мошкарой. Сделали остановку в Гизе, посмотрели издали на пирамиды и кусочек охраняющего их сфинкса (по мнению Зены, Александрийский маяк впечатлял сильнее), после вновь двинулись по Нилу, уже к Гелиополису, где народ с нетерпением ожидал прибытия новой правительницы. Снова были цветы, трубы и литавры, приветственные крики, пёстрое море ярких тканей всех цветов и фактур, сияющий на солнце мрамор, шум смешивающихся наречий и горячая пыль, которой, казалось, пропитался сам египетский воздух. Обалдевшие от количества впечатлений воины дождались момента, когда прилично было оставить Арсиною на пути в гостевой дворец, и, сбросив яркие плащи, растворились в многоликой толпе. Погребение должно было состояться на закате следующего дня; сразу после, на рассвете, - коронация сестры Клеопатры, а еще день спустя планировалось возвращение в Александрию. Что, впрочем, напрямую зависело от размаха праздничных гуляний. Марку и Зене сообщили время начала мероприятий, и недвусмысленно намекнули, что до тех пор они совершенно свободны. О приятном телам и сердцу уединении можно было лишь мечтать, но Гелиополис оказался красивым городом, изучением его гости Арсинои и занялись.

--------------------------------------------------------------

Феникс сразу полюбила Египет. Там было много солнца и мягкого песка, в который приятно зарыть босые ступни. Смуглокожие люди в белых льняных одеждах, высокие зубчатые пальмы, двухколесные повозки — все это заставляло девушку открывать рот от удивления. Так чувствует себя пробудившийся от долгой спячки больной: вроде тот же мир, но совсем по-иному скроен, сшит и раскрашен. Феникс же существовала на земле чуть меньше трех дней и, хоть получила воспоминания предыдущей птицы, была беспомощна, как младенец. К счастью, в многонациональном Египте никто не обращал внимания на рыжеволосую чужеземку. Узнай эти люди, что она преодолела пустыню на настоящих крыльях, заперли бы ее в золоченую клетку и не выпускали до тех пор, пока не выжали все слезы, не ободрали все перья. А потом сделали бы чучело и выставили во дворце фараона — вон вдалеке что-то возвышается, наверняка, он и есть. Египтяне, как и греки, любили все большое: пролетая над пирамидами, Феникс подивилась их форме и величине. А фаросский маяк — настоящее чудо света, его даже с солнца можно разглядеть!
Появившись на свет на родине Птолемея, диковинная птица по подобию великого собрата Александра пересекла море и теперь искала путь в Гелиополис. Останки предыдущего феникса необходимо было возложить на алтарь Храма Солнца со всеми церемониями — процедуру их проведения девушка тоже получила "в наследство". Пятивековой опыт шокировал крохотного птенца, но за то время, что обсохли перья и сформировалось тело, информация уложилась и теперь казалась такой же естественной, как смена дня и ночи.
Никто не помнил, когда появились эти существа и почему внезапно стали менять облик на человеческий. Но факт оставался фактом: нынешняя Феникс, как и ее предшественник, могла по желанию обращаться из птицы в девушку и обратно. Вопрос "для чего?" ей в голову не приходил — Феникс еще не знала, чем займется после похорон, куда двинется, на что направит дарованную богом солнца силу. Возможно, в Гелиополисе найдется тот, кто подскажет и направит? Но прежде неплохо было бы понять, туда она пришла или нет...
— Простите, что это за город? Название?.. Как называется место, где я нахожусь?.. — египтяне, не понимая языка, шарахались от странной девушки и сворачивали пальцы в охранные знаки. Тщетно спрашивала она снова и снова — указать дорогу никто не захотел. В растерянности Феникс брела по улицам, наталкиваясь на идущих навстречу людей и уже почти не надеясь найти тех, кто говорит по-гречески.

...- Эй, красавица, заблудилась? - Феникс вздрогнула и заозиралась. Из-за толстого ковра, закрывавшего вход в лавку жестянщика, ей дружелюбно махал мужчина. Выглядел он неотличимо от собратьев, спешащих по улочкам города в разных направлениях, но самое главное - он говорил по-гречески! - Да, да, тебе говорю, - видя, что девушка замерла в нерешительности, не решаясь подойти, незнакомец сам шагнул к ней. - Ищешь кого?
- Какой это город? - выпалила Феникс, не дав ему договорить.
- А какой тебе нужен? - усмехнулся собеседник.
- Гелиополис.
- Тогда ты на месте, крошка. Ищешь кого? Я могу проводить, - мужчина подошел еще ближе и внезапно схватил рыжеволосую за локоть. - Не стоит юной девушке разгуливать по улицам в одиночку. На твое счастье Ахмед знает дорогу. И даже ничего не возьмет за услуги проводника. Идём-идём, - несильно, но уверенно он потянул Феникса к узкому прохожу между лавками. Вторая его рука легла на талию девушки, не давая вырваться.
- Постойте, но я не говорила, куда мне надо...
- Думаешь, я не знаю, что девам вроде тебя нужно в Египте? - в широкой теперь уже и плотоядной улыбке Ахмеда не хватало зуба. - Шагай давай и болтай поменьше.
- Куда вы меня тащите?!.. Пустите! - Феникс уперлась подошвами сандалий в землю и попыталась вывернуться из захвата чужих рук. Этот мужчина начал ее пугать, и она сочла его сумасшедшим - истории о проданных в рабство красавицах ей, разумеется, известны не были.
Видя, что добыча вот-вот поднимет шум, Ахмед ругнулся и коротко свистнул. Тут же из темноты переулков материализовался еще один человек и грубо схватил Феникса за ноги. Так бы и утащили ее, словно ковер, который продолжал невозмутимо покачиваться на сквозняке, не вмешайся Провидение: на радость Феникса и несчастье похитителей именно на эту улицу свернули Антоний и Зена. Девушка ничего не успела понять: черно-алый вихрь с ослепительно сверкавшим в нем металлом набросился на Ахмеда и его подельника, хорошенько помял, попинал и вышвырнул прочь. У Феникса вылезли глаза на лоб от удивления; пока она осознавала происходящее, наблюдая за хромающими, но при этом резво убегающими обидчиками, вихрь остановился и превратился в высоких мужчину и женщину. Выглядели они как боги из древних свитков - а, может, ими и являлись?.. Феникс не знала. Мужчина протянул руку и помог ей встать, после чего задал вопрос, но Феникс не знала его языка.
- Спасибо, о великие, - с благоговением проговорила она, боясь разгневать богов непочтением. - Простите мою дерзость, я родом издалека и не знаю, как почитать бессмертных покровителей Египта, - девушка поклонилась каждому из богов по очереди, надеясь, что ее не превратят в жука или скорпиона за нерасторопность.