- В наше время месть и справедливость зачастую неотличимы друг от друга. Особенно, когда те, кто должен не допускать их слияния, умывают руки, - Марк добивался изгнания предателей, а в итоге сам едва не стал им в глазах народа Рима - одним богам ведомо, на какие голоса в его отсутствие поёт сенат. Вряд ли сочиняет хвалебные оды. - Кто сейчас занимает должность консулов? Ты знаком с ними?
- Я чувствую себя последним глупцом, который наделал кучу ошибок и позволил загнать себя в угол только потому, что не сумел правильно оценить ситуацию и распорядиться с умом той силой, что держал тогда в руках, - Антония переполняли сожаления, но знать грядущее совсем не то же, что суметь изменить его.
- С точки зрения политики - стоило идти до конца, - согласилась гречанка. Делясь занимавшими его мыслями, Марк не ожидал утешительного поглаживания по голове, да и Зена отнюдь не была человеком, способным на это. По-воински суровая прямота предполагала реакцию в духе той правды, что колет один глаз, зато открывает пошире другой, помогая объективно взглянуть на положение вещей и найти в нем новые возможности. - Но с человеческой точки зрения законы потому и выворачиваются наизнанку, что каждый обладающий властью спешит с их помощью переделать мир под себя. Мы люди, не звери, не островные дикари. Мы гордимся своими цивилизациями и тем, как далеко они распространились. Это не было бы возможным без чести и верности принципам. У тебя, Марк, они есть. И благодаря таким римлянам, как ты, Рим существует до сих пор. Брут и Кассий могли сбежать после убийства Цезаря - что сделали бы разумные люди - но предпочли играть с Судьбами, вставляя тебе палки в колёса, а после - отравив Клеопатру. Она была близка с Цезарем, вряд ли бы ей сохранили жизнь, - подумав, произнесла Зена, глядя в темные воды Нила, ленивые и сонные. - В самом Египте полно недовольных этим союзом, вопрос времени - кто успел бы раньше: свои или чужие. Мы сделали всё, что могли. И сделали наилучшим образом.
- Ты — лучшее, что произошло в моей жизни за очень-очень долгое время. Наша встреча была даром небес, чудом, которое, мне кажется, я совсем не заслуживаю, - Антоний накрыл её ладонь своей, и Зена, обхватив его руку, поднесла к губам и поцеловала.
- И я не заслуживаю, как мне кажется. К счастью, высшие силы решили иначе. А, может, вознаградили за восстановленную справедливость - вот и не верь, что хорошие поступки воздаются сторицей, - женщина улыбнулась. - Ты - моё счастье, Марк. Не рискуй так больше собой. Хотя бы до конца плавания.
- Я и сам подумывал о чем-то подобном, - выслушав предложение о триумфальном возвращении в Рим, ответил Антоний. - Меня останавливали две мысли.
- Какие?
- Если я приведу легионы в Италию, а сенат и наш друг Октавиан упрутся рогом и все переговоры провалятся, то я уже не смогу отступить. Мне придётся идти до конца. Конечно, с десятью легионами Рим я возьму... И рано или поздно закончу так же, как и Цезарь. Не то чтобы меня так уж сильно пугала подобная перспектива, в конце концов, все мы смертны, но я совсем не уверен, что оно того стоит.
- А вторая мысль?
- Именно это планировали Кассий и Брут. И если я сейчас поступлю так же... То чем тогда я лучше?
- Речь не идет о том, кто лучше. Ты умнее и опытнее. И ты в первую очередь хочешь блага Риму, а не ищешь личной выгоды, как два наших друга. Безусловно, римляне не обрадуются, если переговоры провалятся и снова начнется гражданская война, но, сдаётся мне, удивления она не вызовет. Когда умирает сильный лидер, между его преемниками начинается раздел влияния - так было всегда. Будучи другом и сподвижником Цезаря, ты сможешь продолжить его начинания. А вот сможет ли Октавиан - большой вопрос. Смерть уже приходила за тобой, но отступила - это ли не знак, что твой земной путь не завершен и боги ждут от тебя чего-то ещё? Возможно, именно этого? Так или иначе, иного способа восстановить твоё имя и обеспечить будущее твоему сыну я пока не вижу. А время не на нашей стороне.
- Дело сейчас не только в моем добром имени, право, только ради него я не стал бы сражаться. Но я буду сражаться за моих людей. Они верят в меня! - воскликнул римлянин. - Поклявшись мне в верности, они доверили мне свои жизни и судьбы. И если я сейчас пошлю все в Тартар и сбегу... То мои солдаты, те, кто был со мной в Галлии, никогда не смогут вернуться домой, в глазах Рима они преступники только потому, что всё это время исполняли мои приказы!
- И это тоже, да. Выходит, выбора у нас нет. Надо поговорить с Арсиноей после коронации - вдруг она не согласится, а мы уже всё распланировали...

До Гелиополиса добрались без приключений, не считая проигранной битвы с жарой и навязчивой речной мошкарой. Сделали остановку в Гизе, посмотрели издали на пирамиды и кусочек охраняющего их сфинкса (по мнению Зены, Александрийский маяк впечатлял сильнее), после вновь двинулись по Нилу, уже к Гелиополису, где народ с нетерпением ожидал прибытия новой правительницы. Снова были цветы, трубы и литавры, приветственные крики, пёстрое море ярких тканей всех цветов и фактур, сияющий на солнце мрамор, шум смешивающихся наречий и горячая пыль, которой, казалось, пропитался сам египетский воздух. Обалдевшие от количества впечатлений воины дождались момента, когда прилично было оставить Арсиною на пути в гостевой дворец, и, сбросив яркие плащи, растворились в многоликой толпе. Погребение должно было состояться на закате следующего дня; сразу после, на рассвете, - коронация сестры Клеопатры, а еще день спустя планировалось возвращение в Александрию. Что, впрочем, напрямую зависело от размаха праздничных гуляний. Марку и Зене сообщили время начала мероприятий, и недвусмысленно намекнули, что до тех пор они совершенно свободны. О приятном телам и сердцу уединении можно было лишь мечтать, но Гелиополис оказался красивым городом, изучением его гости Арсинои и занялись.

--------------------------------------------------------------

Феникс сразу полюбила Египет. Там было много солнца и мягкого песка, в который приятно зарыть босые ступни. Смуглокожие люди в белых льняных одеждах, высокие зубчатые пальмы, двухколесные повозки — все это заставляло девушку открывать рот от удивления. Так чувствует себя пробудившийся от долгой спячки больной: вроде тот же мир, но совсем по-иному скроен, сшит и раскрашен. Феникс же существовала на земле чуть меньше трех дней и, хоть получила воспоминания предыдущей птицы, была беспомощна, как младенец. К счастью, в многонациональном Египте никто не обращал внимания на рыжеволосую чужеземку. Узнай эти люди, что она преодолела пустыню на настоящих крыльях, заперли бы ее в золоченую клетку и не выпускали до тех пор, пока не выжали все слезы, не ободрали все перья. А потом сделали бы чучело и выставили во дворце фараона — вон вдалеке что-то возвышается, наверняка, он и есть. Египтяне, как и греки, любили все большое: пролетая над пирамидами, Феникс подивилась их форме и величине. А фаросский маяк — настоящее чудо света, его даже с солнца можно разглядеть!
Появившись на свет на родине Птолемея, диковинная птица по подобию великого собрата Александра пересекла море и теперь искала путь в Гелиополис. Останки предыдущего феникса необходимо было возложить на алтарь Храма Солнца со всеми церемониями — процедуру их проведения девушка тоже получила "в наследство". Пятивековой опыт шокировал крохотного птенца, но за то время, что обсохли перья и сформировалось тело, информация уложилась и теперь казалась такой же естественной, как смена дня и ночи.
Никто не помнил, когда появились эти существа и почему внезапно стали менять облик на человеческий. Но факт оставался фактом: нынешняя Феникс, как и ее предшественник, могла по желанию обращаться из птицы в девушку и обратно. Вопрос "для чего?" ей в голову не приходил — Феникс еще не знала, чем займется после похорон, куда двинется, на что направит дарованную богом солнца силу. Возможно, в Гелиополисе найдется тот, кто подскажет и направит? Но прежде неплохо было бы понять, туда она пришла или нет...
— Простите, что это за город? Название?.. Как называется место, где я нахожусь?.. — египтяне, не понимая языка, шарахались от странной девушки и сворачивали пальцы в охранные знаки. Тщетно спрашивала она снова и снова — указать дорогу никто не захотел. В растерянности Феникс брела по улицам, наталкиваясь на идущих навстречу людей и уже почти не надеясь найти тех, кто говорит по-гречески.

...- Эй, красавица, заблудилась? - Феникс вздрогнула и заозиралась. Из-за толстого ковра, закрывавшего вход в лавку жестянщика, ей дружелюбно махал мужчина. Выглядел он неотличимо от собратьев, спешащих по улочкам города в разных направлениях, но самое главное - он говорил по-гречески! - Да, да, тебе говорю, - видя, что девушка замерла в нерешительности, не решаясь подойти, незнакомец сам шагнул к ней. - Ищешь кого?
- Какой это город? - выпалила Феникс, не дав ему договорить.
- А какой тебе нужен? - усмехнулся собеседник.
- Гелиополис.
- Тогда ты на месте, крошка. Ищешь кого? Я могу проводить, - мужчина подошел еще ближе и внезапно схватил рыжеволосую за локоть. - Не стоит юной девушке разгуливать по улицам в одиночку. На твое счастье Ахмед знает дорогу. И даже ничего не возьмет за услуги проводника. Идём-идём, - несильно, но уверенно он потянул Феникса к узкому прохожу между лавками. Вторая его рука легла на талию девушки, не давая вырваться.
- Постойте, но я не говорила, куда мне надо...
- Думаешь, я не знаю, что девам вроде тебя нужно в Египте? - в широкой теперь уже и плотоядной улыбке Ахмеда не хватало зуба. - Шагай давай и болтай поменьше.
- Куда вы меня тащите?!.. Пустите! - Феникс уперлась подошвами сандалий в землю и попыталась вывернуться из захвата чужих рук. Этот мужчина начал ее пугать, и она сочла его сумасшедшим - истории о проданных в рабство красавицах ей, разумеется, известны не были.
Видя, что добыча вот-вот поднимет шум, Ахмед ругнулся и коротко свистнул. Тут же из темноты переулков материализовался еще один человек и грубо схватил Феникса за ноги. Так бы и утащили ее, словно ковер, который продолжал невозмутимо покачиваться на сквозняке, не вмешайся Провидение: на радость Феникса и несчастье похитителей именно на эту улицу свернули Антоний и Зена. Девушка ничего не успела понять: черно-алый вихрь с ослепительно сверкавшим в нем металлом набросился на Ахмеда и его подельника, хорошенько помял, попинал и вышвырнул прочь. У Феникса вылезли глаза на лоб от удивления; пока она осознавала происходящее, наблюдая за хромающими, но при этом резво убегающими обидчиками, вихрь остановился и превратился в высоких мужчину и женщину. Выглядели они как боги из древних свитков - а, может, ими и являлись?.. Феникс не знала. Мужчина протянул руку и помог ей встать, после чего задал вопрос, но Феникс не знала его языка.
- Спасибо, о великие, - с благоговением проговорила она, боясь разгневать богов непочтением. - Простите мою дерзость, я родом издалека и не знаю, как почитать бессмертных покровителей Египта, - девушка поклонилась каждому из богов по очереди, надеясь, что ее не превратят в жука или скорпиона за нерасторопность.

К удивлению и радости Феникса мужчина знал ее язык. Говорил он тихо и хрипло, словно был простужен, но девушка услышала.
- Спасибо, Марк и Зена, - "какие красивые у них имена!" - восхитилась Феникс про себя. Спасителей явно связывало сильное чувство - еще до того, как Марк взял женщину за руку, птица почувствовала огонь их сердец, бьющихся в унисон. - У меня нет имени, вы можете звать меня Фениксом. Я не очень поняла, что эти люди хотели от меня... я ведь просто спросила дорогу...
- Лучше тебе не знать, - слегка улыбнулась Зена. Ее облачение с большим количеством металла поначалу испугало Феникса, однако голубые глаза смотрели без злости, и постепенно девушка расслабилась.   
— Может тебя домой проводить? - спросил Марк, на что рыжеволосая качнула головой:
- Мой дом очень далеко отсюда. Я специально искала Гелиополис, чтобы..., - за недолгое время, проведенное среди людей, Феникс начала понимать, что миссия ее - гораздо труднее, чем казалось. Человеческий облик не ориентировался в лабиринте улиц, не умел узнать дорогу или хотя бы направление к храму - вот бы вновь стать птицей и оглядеть город с высоты!.. Но для этого нужно остаться одной, а недавнее происшествие показало, что это не лучшая идея. - Мне нужно в Храм Солнца. Вы сможете проводить меня туда? Пожалуйста...

Много чудаков повидала Зена за годы странствий, и рыжеволосая девушка определенно претендовала на место среди них. Начать с внешности: волосы цвета пламени, золотистые глаза, белая кожа - даже синеглазая воительница так не выделялась среди египтян, как эта чужеземка. Было сложно определить, откуда она родом - несмотря на чересчур правильное произношение, словно девушка учила греческий по древним свиткам, на гречанку она тоже не походила... Впрочем, странно, что Зену до сих пор удивляли результаты смешения культур и генов. В Древнем мире было возможно всё - даже иметь отцом бога. А то и двух разом.
- Вы можете звать меня Фениксом, - Королева Воинов выгнула бровь, но промолчала. Легенду об огненных птицах, сгорающих и возрождающихся вновь и вновь, слышал каждый. Но никто не мог похвастаться личным знакомством - даже для мифического создания феникс считался огромной редкостью. "Забавно, если она настоящая птица. Будет, о чем рассказать внукам, - которые, возможно, где-то и существовали, учитывая, что отданная кузнецу Барке дочка достигла возраста невесты. - Видят боги, уже столько лет прошло!.." - чем дальше Зена уходила от той ночи, когда оставила ребенка на руках чужого человека, тем менее возможным казалось когда-либо сшить воедино это разорванное полотно кровных уз. Каждая попавшая в беду девушка могла оказаться дочерью - как бы смогла смотреть воительница ей в глаза, узнай она правду? "Ох, чую, однажды сведут вас судьбы. И хорошо бы заранее подумать, что ты скажешь...".
Антоний предложил Фениксу называть его Марком, от чего в первое мгновение сердце царапнула ревность, но уже в следующую секунду Зена поняла: Антоний - слишком громкое имя на фоне недавних событий в Большой гавани. Весь Египет знал, что Арсиноя прибыла в сопровождении важных гостей - ожидаемо, если уже к вечеру начнут продавать сувениры с их изображением.
Новая знакомая искала Храм Солнца, куда назавтра должны были отправиться Зена, Антоний и добрая часть Гелиополиса, ведь именно от его дверей начнется церемониальное шествие к пирамидам.
- Тебе повезло: мы тоже собираемся туда, - женщина погладила большим пальцем ладонь римлянина, не выпуская из своей. - Прогуляемся сегодня и заодно найдем места с хорошей видимостью или поедим, остановимся на ночлег, а с утра отправимся в Храм? - спросила воительница Марка. До Храма было относительно недалеко, а по пути можно осмотреть город. Но прежде следовало выйти к людям, пока очередной Ахмед или Абдула не задержали их до темноты.

Общим решением путники продолжили путешествие по улицам города, над которыми, словно горный пик, возвышался фронтон Храма Солнца. Самая крупная постройка Гелиополиса, он был виден из любой точки, поэтому определяться с направлением не пришлось. Довольно скоро опасные закоулки остались позади, и воины вместе с Фениксом вышли на главную улицу. Народу было достаточно, но никто не обращал на них внимания больше, чем требовала вежливость: скользили любопытными взглядами и снова возвращались к прерванным делам. Где-где, а в Гелиополисе, как и в Александрии, чужеземцы не были редкостью. Они привозили свои истории и свои культы, а земля египетская испокон веку предназначалась для того, чтобы хранить память о богах. Здесь сменяли друг друга завоеватели и тираны, но по-настоящему этот край не затрагивало ничто, ибо он был зеркалом вечности, циферблатом вселенских часов, стрелки которого отсчитывали собственное время.
Перед Храмом возвышался четырехгранный обелиск, покрытый крупными иероглифами. Ловя лучи закатного солнца, белый мрамор окрашивался в ярко-розовые и персиковые оттенки, завораживая и восхищая. Не до конца понимая монументальную, тяжеловесную архитектуру страны фараонов, Зена, тем не менее, была впечатлена толщиной стен и высотой потолков. Жаль, она не великий Дедал, чтобы, раз увидев, воплотить лучшие черты столь необычных построек на родных берегах.
Антоний поинтересовался, что Феникс собирается делать дальше, и девушка замялась. У входа в Храм стояла стража, зорко охраняя тело Клеопатры, ожидающее погребения. Между мужчинами темнел прямоугольный проем, однако входивших и выходивших видно не было - только крохотные огоньки мерцали в узких окнах.
- Маловероятно, что мы сможем пройти внутрь. Жрецы наверняка готовятся к погребению царицы, а это священное таинство. К нему не допускаются посторонние, - покачала головой гречанка. Рыжеволосая закусила губу, переводя тревожный взгляд с каменных статуй на живые, потом на своих спутников и обратно. Зена готова была спорить: она что-то задумала.
- Доблестный чужезэмц, купите настойку от облысения, всего два золотой, и ваша прическа позавидует грозный лев, - из ниоткуда материализовался торговец и протянул женщине пыльную бутылку. - Фарух клянется: так и будет, да погаснет солнце над моей головой, если я лгу!
- Уже гаснет, - Зена кивнула на небо. 
- Э нет, хитрый женщин, Фарух знать про закат, - мужчина погрозил ей пальцем и повернулся к Марку. - Рецепт самой царицы: пепел мышь, лошадиные зубы, виноградный лист, тростник кора и мозг оленя! Важный гость из Рим втирал эту настойку в лысину и стал вот с такими волосами, - он помахал где-то на уровне плеча.
Воинам понадобилось меньше минуты, чтобы осознать: речь идет о Цезаре, чья проплешина на макушке частенько становилась предметом шуток (разумеется, шутили за спиной, перед этим отойдя подальше - мили на две-три).
- Мы похожи на тех, кому нужна твоя настойка? - Зена улыбнулась, но улыбка доброй не была.
- Вы похожи на тех, кто думать о своем будущем, - не смутился египтянин, твердо намереваясь продать под конец дня хоть что-то. Вряд ли бесстрашие осталось бы с ним, реши воины доходчиво объяснить, чем чревато приставать к прохожим, но в этот момент мелькнули рыжие локоны, и про торговца тут же забыли: Феникс быстрым шагом шла к стражникам с целью во что бы то ни стало прорваться в храм.
- Не нравится мне это, - проворчала Зена, отодвигая Фаруха и вытаскивая меч. Пускать его в ход было неразумно; хотелось решить назревающий конфликт мирно, но здравый смысл подсказывал: вероятности в таком исходе еще меньше, чем пользы - в чудо-лекарстве.